|
|
Павел
Дартс. pavel.darts@mail.ru
СПЕЦИФИКА
90-Х Между тем ситуация в
стране вообще и на Камчатке в частности катилась под откос… Регион, имевший ранее
первоочередное, «северное» снабжение, стал снабжаться по остаточному принципу;
во весь рост встал вопрос дефицита. И не на какую-то чешскую плитку или
гэдээровский гарнитур, а на продукты самой первой необходимости.
Вот вы майонез едите, нет?
Небось только в салатах; да и не задумываетесь чем там салаты заправляют… А я
помню очередь в продуктовый ларёк возле нашего дома – туда привезли майонез!
Разливной; прикиньте – разливной майонез, в молочных 40-литровых бидонах… Тут
же выстроилась очередь, и, проскольку это было прямо под нашими окнами, мы с
женой тоже успели. Почему с женой? Потому что «давали» не больше чем по три
литра «в одни руки». Вот мы и «взяли» две трёхлитровые банки майонеза… Вообще в деле «погони за
дефицитами» часто выручала производственная взаимовыручка. Смены на котельной
заступали на сутки – я имею ввиду операторов котлов, не ИТР и не слесарей;
соответственно всего смен было четыре: одна работает, одна отсыпается после
смены; и две отдыхают. Соответственно кто-то из них – а операторы котельной это
женщины, - рыщет по магазинам… И вот что-то «выбросили»! – тут же занять
очередь, занявшему следом наказать «Я сейчас приду!» - и побежать отзвониться с
телефона-автомата на котельную. Вжик! – старший смены бежит к Эльвире, то есть
к начальнице, «с докладом»: там-то то-то «выбросили». Вся смена, это человека
четыре, оставив одного человека «на хозяйстве», несётся в магазин!
Напутствуемые Эльвириным « - На меня и на Пашу очередь займите!» В городке аж офигевали:
стоит только что-то в магазине появиться – тут же моментально выстраивается
очередь «тёток из котельной»! Бурчали, конечно – ну а что… взаимовыручка –
великое дело! Вы как насчёт сгущёнки?
Никак? Сладкое – вредно? Ага-ага… Только тогда она была деликатесом; и не во
всем знакомых синеньких гостовских советских баночках, а в пятилитровых жестяных
банках без всякой маркировки. Тоже продавали. И тоже мы затаривались сколько
могли. И повидло – в таких же жестяных бадьях. Наверное это были военные или
госрезервовские запасы, не знаю. А уж детское питание – это была песня!..
Доставали где и как могли. Но, кстати, тогда были такие организации, как
«молочная кухня» - сейчас таких кажется, нет. Где семьям с маленькими детьми
выдавали молоко. Да… Всё это нужно было где-то
хранить «впрок». Нужен был сарай. *** Вообще
"взаимоотношения с производством" были в 90-е, да и вообще, в
советское время, довольно специфические. Вы, может, слышали эту циничную фразу:
"Ты
на работе хозяин, а не гость, Тащи с
работы каждый гвоздь!" Подразумевавшую
тотальное расхищение всего и вся в Советском Союзе. Как бы
вам сказать... в том, что "с работы тянули" всяк кто что мог -
сермяжная правда была. Но... не вся правда. Это были «специфические
взаимовыгодные отношения» с государством. Это
сейчас мой товарищ, имеющий своё небольшое производство, жалуется на
работников: мол, не следят за станками, наплевать им на их ресурс; никто и
пальцем не пошевелит, чтобы почистить, смазать; главное - отработать и получить
деньги... А деньги своим работникам он платит вполне нормальные. В СССР
было всё не так. Да,
государство платило небольшие деньги - на них нельзя было построить коттедж
(если не копить долго, работая в "денежном месте") или проводить зиму
в Майями. Собственно, государство (а всё тогда было государственное) платило
ровно столько, сколько считало нужным, а не столько, сколько стоил "труд
на рынке" - не было рынка труда как такового. В то же
время государство и смотрело сквозь пальцы, если «кто-то что-то на производстве
для себя имеет». Предполагалось, что «хочешь иметь больше – карабкайся выше».
Ну, а «на низовом уровне» каждый «имел» как мог. К примеру, у нас на котельной
зарплаты у рабочих (у дежурных смен, а также у слесарей, электриков и КИПовцев)
были, конечно, пониже чем на самом военном Заводе; и даже пониже чем на
заводской котельной, зато было больше «степеней свободы». Нужно было только
следить, чтобы всё функционировало; выполнять положенный регламент: для
слесарей это означало пройтись утром, перенабить где надо сальники на вентилях
и задвижках; что-то поменять из малозначащего оборудования (большой ремонт
делался специализированными бригадами и в основном летом); завезти соль на
водоподготовку раз в несколько дней – и в оставшееся время вполне можно сидеть
в слесарке, играть в нарды. Или там же делать что-нибудь своё. В частности,
один умелец, помню, нашёл где-то выброшенную старую швейную машинку, и,
полностью перебрав её, восстановил. У пары
слесарей – все были бывшими мичманами, на пенсии, - были свои машины – «ушастые»
Запорожцы, если кто сейчас помнит эти эпичные агрегаты. Про которые говорили в
советское время: «Полчаса позора – и ты с семьёй на даче!» Так вот это был
самый полезный на Камчатике агрегат; полезный тем, что ремонтировался буквально
на коленке. В слесарке было кое-какое оборудование: токарный станок, точильный,
сверлильный, - и, оперируя таким нехитрым набором инструментов, мужики
умыдрялись делать дла своих машин буквально всё! Вплоть до того, что даже
шаровые опоры пытались вытачивать – правда не помню, чем и как это кончилось. Ямы
не было, так сплошь и рядом можно было наблюдать, как слесаря, подцепив за
передок Запор талью, которой пользовались для перетаскивания соли, копаются под
ним, чиня. Когда
шла зимняя путина, и в бухту, которая так и называлась – Сельдевая, заходили
косяки сельди – могли отпроситься на рыбалку. Вся бухта была усеяна чёрными
точками – люди ловили селёдку! Потом угощали – свежая жареная селёдка да под
яйцом со сметаной, мммм!.. Или там на корюшку… Однако
такое отношение на работе имело и другую сторону – к работе также относились со
всем тщанием, «как к своему». То есть если нужно было выйти в выходные на внеплановый
ремонт, на аварию; или, скажем, на приёмку танкера – ни у кого никаких вопросов
про «сверхурочные» или там «а чё бы это я должен…» не возникало. Надо так надо.
И к оборудованию относились соответственно – как к своему. Да, такое было
отношение. Так что
то, что я бывало на работе, в рабочее время (ну и после работы, в выходные
конечно) копался со сваркой со своим сараем – ни у кого вопросов не вызывало. Почему
сарай – в эпоху дефицитов срочно нужно было обзаводиться погребом, сараем - где
можно было бы хранить запас продуктов на холоде. И, надо сказать, эта мысль
посетила не только меня: всякого рода сарайчики вокруг городка, на сопках,
стали расти как грибы. Да у многоих старожилов и до того свои сарайки с
погребами были. Мне помогла Эльвира Николаевна (начальница) - выделила старые,
но вполне крепкие трубы для строительства своего «гаража». Сварка на
котельной была своя; электроды - нет проблем, только закажи - с завода; освоить
сварочные приёмы проблемы не составляло. И я занялся сарайкой-гаражом. Первым
делом сварил «салазки» - на чём перетаскивать сарайку. На салазки из труб же
соорудил каркас. К каркасу приварил болты, на которые крпил деревянные бруски,
к каким уже прибивалась обрешотка крыши; а свеху крышу ещё – рубероидом и бэ/у-шным
металлом со старых брошенных теплотрасс. Но вот
на стены металл надо было покрепче… А где взять? Да где попало. Находил где
придётся – размером от оконной форточки и больше. Идёшь буквально по улице – видишь
лежит лист металла бесхозный; цоп его – потащил на котельную, где приваривал
куском к стенке. Так у меня сарайка и получился весь из заплаток. Но
крепкий. Внутрь из трубы большого диаметра я сварил печку с дымоходом, который,
кстати, вывел через стенку сквозь найденный где-то большой железный ящик с
дверкой – наварил в нём наверьху крючков, и сделал импровизированную коптильню.
Да, и вполне потом в нём рыбу коптил; только дымоход был не очень длинный, дым
не успевал хорошо остыть, и приходилось всё время бегать, следить, чтобы не
получилось горячее копчение вместо холодного. Но оно, в принципе, и так и так
вкусно! Рыбу подгоняли слесаря – из расчета треть «коптильщику». Потом
сарай, уже готовый и покрашенный котельским же суриком, товарищ, работавший на
кране-КраЗЕ, перетащил сарай на облюбованное место установки – там раньше у
кого-то стоял сарай, потом его сломали, хозяин уехал - и остался подвал в виде
закопанного стандартного бетонного туалета-блока, с люком в потолке. Вот,
вокруг этого ценного места я и нарезал круги, постоянно следя, чтобы кто-нибудь
не захватил раньше меня, и, бывало, гоняя захватчиков. Которые, в общем, на
этот блиндаж-туалет имели прав столько же сколько и я – но я ж молодой,
нахальный!..
Установленный
уже на место сарай я несколько выходных трудился – обсыпал по краям привезённым
мне работавшим на самосвале товарищем по тренировкам гравием – привезённым совершенно
бесплатно, кстати. Таковы были тогда отношения, да. Потом гравий обложил
дёрном. Потом сам сарайку оббил изнутри всяческими досками-фанерками, - дыр и
щелей в металлической внешней «броне» от этого меньше не стало, но всё же зимой
уже не так задувало снег. И образовался у меня такой пункт хранения запасов и
место для выживания с семьёй «в случае чего»… В
подвале хранились и уже упомятнутые здоровенные банки со сгущёнкой;
трёхлитровые банки с морковкой, засыпанные сухим песком; кочаны капусты,
насаженные на гвоздь и обёрнутые газетой (это я не сам выдумывал, это мне
подсказывали знающие люди); детское питание – сколько удавалось купить… Крысы
только доставали. Как-то свезло мне купить половину стандартного магазинского
бруска сливочного масла 20/2 = 10 кг. Чтобы не покоцали крысы, я его на тонкой
проволоке подвесил с трубы-балки под потолком. И что думаете? – всё равно
покоцали! Залазили, видимо, под самую крышу, и оттуда по трубе, потом спускались
по проволоке на масло. «Захочешь жить – не так раскорячешься» (с) *** Зимой начались перебои с
топливом. Танкеры, которые прежде приходили как часы, теперь стали приходить как
бог на душу положит. Впервые за несколько десятков лет существования городка и
котельной, мы стали «залезать в НЗ» по топливу и снижать температуру подачи
воды в дома. В НЗ за годы и годы мазут отстоялся, обводнился; котлы шипели и
гасли; смены, проклиная обводнённое топливо, бегали как ошпаренные, запуская
раз за разом гаснущие котлы; и на самих котлах это сказывалось не в лучшую
сторону, на футеровке топок… А тут ещё и начались
периодические проблемы с подачей электричества. А нет света – котлы тухнут… Тут же начинаются звонки:
- Паааачему воды нет, почему батареи остывают?? Я: - Потому что света
нету. Электричество кончилось. Он (они): - Что вы всё
врёте, у вас котельная на мазуте работает, а не на электричестве!! Я: - А насосы на чём, на
конной тяге? Народ возмущался! Но а
мы-то что могли сделать? Мы такой же народ… Хотя, что смешно. Вот вас,
наверное, бесит, когда кто-то «использует служебное положение». И это
нормально, конечно. Но кто и когда избежал такого соблазна – использовать
служебное положение? Хотя бы на самом низовом уровне, - знаете, даже
какая-нибудь уборщица норовит «проходящих по чистому» построить; а вахтёрша –
«не пустить». Но, казалось бы, как можно
использовать служебное положение, работая на котельной? Оказывается можно.
Особенно в советское время. К примеру – Эльвира
Николаевна, начальница, «отзанимавшись» на своём огородике, который был в
прямой видимости от котельной, иной раз отдавала смене распоряжение:
«перекинуть температуру» с этих улиц на ту. В такое-то время – «на часик», к
примеру. Ну, чтобы придя домой, помыться нормальной горячей водой, а не еле
тёплой, как везде. И «смены», бывало,
действовали так же – если жили на одной улице. И бывало, что на час-два весь
городок довольствовался еле тёплой водичкой; а на одной улице шла
полноценно-горячая. Это значило, что вся смена жила на этой улице, и им надо
было помыться-постираться… Нет, не злоупотребляли, конечно. Так… чуть-чуть
пользовались. Как в советское время говорили: «Кто на чём сидит, тот то и
имеет!» А что поимеешь работая на котельной, кроме горячей воды? Вот и
маневрировали. А, да, ещё соль. Но об этом потом… Кстати, о горячей воде. Централизованно она была
проведена в очень немногие, только недавней постройки, дома. В остальных пяти- и
четырёхэтажках – а выше этажности дома там не строили – сейсмоопасная зона! –
были изначально дровяные печи. Ну, наверное, с титанами – это такая
конструкция, где вода нагревается от печи с дровами, я это ещё в Сибири застал.
Потом печи сломали; дымоходы замуровали. Не знаю из каких соображений. И
остались люди без горячей воды… Но я ж говорю – там жили
вполне себе предприимчивые люди: как это «без горячей воды», когда горячая вода
– вот она, в отопительных батареях! И все «поврезались в батареи», организовав
себе импровизирнованное горячее водоснабжение – через отопительную систему.
Что, естественно, тут же и напрямую сказалось на расходе воды на котельной. Бороться с этим было
бесполезно - и потому городские власти применили политический принцип «если не
можешь предотвратить – возглавь»; и эти самовольные врезки просто-напросто
узаконили, введя всем в оплату и горячую воду. А на котельной поставили
дополнительно несколько котлов. Сделано это было уже давно; когда я на Камчатку
приехал, в моей старой квартире все это уже было – разводка от батарей на кран
в кухне и кран в ванной. Как у всех. Вообще, «выживание» в 90-е
в военном городке имело свои забавные черты. Забавные - как сейчас кажется, а
не как казалось тогда, с маленьким ребёнком… Бывало, как я говорил,
пропадало электричество. Городок погружался во тьму. И не так уж и редко. Нет,
конечно, никаких БП-шоппингов и всяких беспределов в стиле негритянского
Гарлема не было – но всё равно неприятно. Военные говорили, что в
принципе можно было бы подогнать одну АПЛ к пирсу возле городка, кинуть кабель
до подстанции и запитать весь городок от реактора подлодки – мощИ вполне
хватило бы; и с техническими моментами б справились. Но – нельзя! Каждое
перемещение АПЛ – только с санкции министра обороны; а кто ж будет испрашивать
санкцию на такое, сообщая что вот, целый городок при военном заводе без света.
Это ж такой разгон будет!.. Кто ж на это пойдёт. И потому – сидели без света.
Во всяком случае так объясняли ситуацию военные. Без света – значит и без
тепла. Кроме перебоев с электричеством случались и аварии на теплотрассах.
Очень выручал Завод со всей его оборонной мощью: оперативно выделялась техника,
специалисты; изношенные трубы латали… Кстати, что смешно – в городке не было
или была давно потеряна схема тепловых подземных коммуникаций – ну, то есть где
под землёй проходили трубы; и, бывало, теплотрассы искали с помощью
металлодетектора, то есть того же по сути миноискателя. Когда я окунулся в эту
сферу – мне стало как-то нехорошо: я представил, что кончится мазут; или мазут
из ёмкостей пойдёт вообще такой обводннный, что котлы невозможно будет зажечь;
и/или произойдёт серьёзная авария на теплотрассах, и котельная встанет – и не в
оттепель, как нам до сих пор везло, а в самые морозы. И при этом, как водится,
пропадёт и электричество – просто потому, что все тут же включат электрические
обогреватели, и сеть рухнет от перегрузки. Впрочем, и насчёт домовой разводки я
не заблуждался – сказать что в старых домах старая же разводка была сделана «на
отъе…» …эээ… не самым лучшим образом –
это ничего не сказать… Буквально анекдот: через неделю как я получил эту «новую
старую» квартиру, в ней пропало электричество. Вызванный электрик (с котельной,
не с ЖЭКа) определил… что квартира была запитана через лампочку в подъезде!
Лампочка перегорела – и квартира обесточилась… вот так вот. Я представил, что этот вот
мой «семейный очаг» величиной с одну комнату, где поначалу вместо лампочки из
чёрной дыры под потолком торчали два покрытых плесенью провода, в которых фаза
была, а нуля не было (я его потом провёл снуружи от розетки), но который я
привёл с большим трудом во вполне жилой вид, вдруг превратится в мёрзлый тёмный
склеп!.. а у меня семья – жена и ребёнок! И я озаботился созданием
себе «загородной базы для выживангия», как я это назвал бы сегодня – а тогда я
и терминов таких не знал… мда, но это другая история, расскажу её как-нибудь в
другой раз. Между тем, казалось, люди
не задумываются о возможных рИсках. От врождённой безалаберности?.. Не думаю. Я
полагаю потому, что в 90-х это были ещё советские люди, с советским
менталитетом; уверенные что случись чего – и государство их не оставит!
Собственно, так и было до последнего времени – и Чернобыль, Спитак тому
примеры. Но… времена менялись, а
люди этого пока не замечали. Привозили «с материка» входившие в моду «варёнки»
- кооперативного производства брюки покроя «банан» из псевдо-джинсы, для
имитации обычной у джинсов потёртости варёные в скрученном состоянии в растворе
хлорки; самые модные щеголяли в спортивных костюмах псевдо-«Адидас», ярких как
расцветка тропического попугая; и кроссовках, что было настолько неимоверно
круто и престижно, что в таком виде можно было прийти и на свадьбу… «По бартеру» - новое
модное понятие! – на предприятие поступали вещи, бытовая техника, «дефициты». В
каждой организации была тетрадка, в которой записывалось, кто что и когда
«брал» - за деньги, конечно, за полную стоимость – но это не считалось; важно
что «МарьИванна брала полгода назад пылесос, и потому в розыгрыше стиральной
машины участвовать не должна!» Да, «выделяемые» на организацию вещи
разыгрывались. Однажды моей жене,
работавшей в ведомственном детском садике, «выпали» французские духи! Не
прибалтийской фабрики «Дзинтарс» и не «Красная Москва», а настоящие французские
– «Poison» («Яд» в переводе – до
сих пор дома где-то красивая чёрно-зелёная коробочка с бархатом внутри валяется).
В детском садике этот
неожиданный факт вызвал целую бурю страстей в женском коллективе – как так,
«она проработала тут всего ничего, а я вот давно – а ей вот…» То, что кто-то
«давно проработал» незадаром, а получая как бы зарплату, естественно не
учитывалось. Но – розыгрыш есть розыгрыш – духи достались ей. Начались
поломничества с предложениями перекупить их, и так-то недешёвые, за две-три
цены; дошло и до пяти… но разве презренные деньги могут вырвать из рук
советской молодой женщины взаправдашние французские духи?? Ходили в расплодившиеся
видео-салоны: один телевизор, один видеомагнитофон, пара десятков потёртых
видеокассет с западными боевиками с почему-то обязательно гнусавым переводом;
несколько рядов стульев – и можно приобщаться к «достижениям Голливуда»:
«Коммандо», «Кобра», Шварц, Сталлоне, Брюс Ли… семьями ходили, как сейчас в
театр, честное слово! – по телевизору-то из «зрелищ» была только «Утренняя
почта» по субботам! То, что поначалу
комсомольские и партийные функционеры гневно клеймили как «западную
масс-культуру», проникало в сознание, размывая «основы», заложенные в
пионерско-комсомольском возрасте. Да и сами партийно-комсомольские функционеры,
самые ушлые из них, почуяв что ветер меняется, уже не напирали на
«идеалогическую работу среди населения», а сами искали своё «место» в начавшей
формироваться капиталистической действительности. А «ветер» реально менялся.
«В центре» делили власть; «на местах» же становилось «не престижно» работать,
престижно становилось быть бандитом… Ну и… они, маргиналы, люди с уголовными
замашками, были всегда; но тут они уже
перестали скрываться. Даже в секретном военном городке. В кабаке это было
наглядно видно. Продолжение: КОКАРЬ И КОМПАНИЯ
|
| |||||||||||
